Дорохов «Крылатые защитники Севастополя»
Днем 24 апреля генерал Остряков прибыл на аэродром Куликово Поле, обошел капониры, беседовал с летчиками, техниками, механиками. Остряков сопровождал заместителя начальника авиации ВМФ генерал-майора Коробкова, прибывшего в осажденный город из Москвы. Они посетили авиационные мастерские, расположенные в окрестностях Севастополя. Генералы заходили в каждый ангар, где размещались цеха, беседовали с рабочими. В клепальном цехе наряду с квалифицированными мастерами трудились совсем юные девушки.
После осмотра столярного цеха генералы перешли в следующий ангар. Их встретил техник самолета 7-го авиаполка Иван Абин. Его истребитель МиГ-3 находился здесь на ремонте. Трудом рабочих и инженеров самолет уже восстановили и ждали вечера, чтобы отправить его на аэродром.
Вдруг в ангар вбежал дежурный и громко крикнул:
— Шесть «юнкерсов» со стороны мыса Фиолент идут курсом на мастерские!
— Все в убежище! — распорядился командующий.
Но было уже поздно. Началась бомбежка. На ангар со свистом упала фугасная бомба, пробила крышу и, разорвавшись, разрушила бетонное перекрытие. Вздрогнула земля, зазвенели разбитые стекла. Осколки сразили насмерть почти всех, кто находился в ангаре. Несколько бомб упало на территории мастерских, а одна угодила в ангар моторного цеха.
Этот роковой налет нанес тяжелые потери. Погибли генералы Остряков и Коробков, несколько офицеров, матросы и рабочие — всего 48 человек
Авдеев «У самого Черного моря»
http://militera.lib.ru/memo/russian/avdeev_mv/index.html
Таким же был для нас Остряков.
И вот его не стало. В это просто невозможно было поверить.
Как же случилось такое?
В частях было сложно с ремонтом авиационной техники. Количество самолетов/поврежденных в боях бомбежками и артиллерией, на аэродроме увеличивалось.
Единственные мастерские в Круглой бухте не успевали ремонтировать машины, пришлось организовать импровизированные ремонтные органы в лощине около аэродрома, куда не доставала дальнобойная артиллерия.
В один из апрельских дней из Москвы в Севастополь прилетел заместитель командующего морской авиацией генерал-майор Коробков, соратник Острякова по Испании. Он прежде всего решил посмотреть мастерские.
В этот день 24 апреля Наумов с Остряковым собирались проверить с воздуха, как работают наши штурмовики на переднем крае, но Остряков заехал на аэродром и сказал, что полет не состоится, так как он с Коробковым поедет в мастерские, в Круглую бухту.
Примерно через полчаса летчики увидели группу "юнкерсов", с малой высоты сбросивших бомбы где-то далеко от аэродрома, но это было настолько обычным явлением, что никто не придал этому никакого значения и никак не связывал эту бомбардировку с отъездом в мастерские командующего. И только через полчаса, когда запыхавшийся посыльный позвал Наумова к телефону и полковник Дзюба сдавленным от волнения голосом сообщил, что Остряков, Коробков и часть сопровождающих их офицеров убиты, мы поняли, что бомбили эти самолеты.
Раков В.И. « Крылья над морем» (заместитель командира 3-й ОАГ)
http://militera.lib.ru/memo/russian/avdeev_mv/index.html
В апреле на Черное море прибыл заместитель командующего авиацией Военно-Морского Флота генерал Коробков. Я помнил, как сухо он разговаривал со мной за два года перед тем, сообщая о назначении на Черное море. Но теперь я увидел, что это человек приветливый и мягкий. Не знаю, почему он держался иначе при первой встрече. Коробков обладал удивительной работоспособностью и очень мало думал о себе. Мы знали, что в Москве, в штабе, он при любых бомбежках (а в 1941 году на Москву упало немало бомб) оставался на своем месте, несмотря на завывания сирен. Работал круглосуточно.
— Мы же на войне! Наш штаб мог быть и на передовой.
Иногда шутил:
— Когда будет падать бомба с моим именем, тогда можно и спуститься в погреб, а сейчас это не мои!

В Севастополе он обратил внимание на частые, почти непрерывные воздушные тревоги, объявлявшиеся при появлении даже одиночных разведчиков. Военным, в сущности, это было безразлично, но на оборонных работах, а главное на Морском заводе и в авиационных мастерских, где ремонтировались самолеты, привозившие кучу пробоин после каждого боевого вылета, люди почти не имели возможности нормально работать. Только приготовятся, как слышен голос диктора:
— Воздушная тревога! Воздушная тревога!.. Часто это бывало зря. Мало ли, пролетел разведчик. Правда, и с объявлением отбоя тревоги изрядно ошибались. Рассказы об этих случаях звучали как анекдоты, но они происходили в действительности. Такая уж сложилась обстановка.
— Отбой воздушной тревоги! — как-то сообщил диктор, и тут же послышались мощные взрывы: — Ой нет! Бомбят! Бомбят! — закричал он, а слушавшие это весело смеялись, несмотря на далеко не веселые дела.
— Зачем вы объявляете тревогу из-за каждого самолета? — задал Коробков вопрос в штабе