Однако 13-14 ноября атаки немцев обострились, значительно усилилась интенсивность миномётного огня, и стали атаковать наши позиции по всему фронту. Вероятно, в это время подошли свежие немецкие части, однако успеха они не имели. Потеряв много убитых и раненых, вынуждены были отходить. Несмотря на потери и безрезультатность своих прошлых атак, немцы всё это время продолжают проявлять активность и продолжали атаковать наши позиции . даже 15 ноября, изменяя направления атак, количество атакующих, но успех был тот же. Наш передний край шквальным огнём встречал все атаки немцев. 16 ноября немцы с утра, а точнее, с рассветом, начали интенсивный миномётный огонь по всему переднему краю и, особенно по нашей роте. Мы с командиром роты в это утро заканчивали осмотр переднего края, проверяли огневую точку, а точнее, пулемёт «Максим» - его готовность к стрельбе. В это время около нас раздался взрыв мины, лейтенант Мирошниченко был тяжело ранен. Едва его донесли в медсанчасть нашей школы, он там и скончался. Командование ротой принял я, по батальону был отдан приказ о моём назначении командиром третьей роты.

Немцы продолжали интенсивный обстрел позиций 3-ей роты до 13-ти часов. В это время невозможно было поднять головы. В 13 часов дня немцы огонь прекратили, наступило затишье.  Это затишье продолжалось 2 часа. Примерно через час после затишья, ко мне подбегает командир взвода, старшина 2-й статьи Мехонцев А., и докладывает, что в посадке-мелколесье находятся немцы, человек до 50. Все они спят, даже часовой дремлет.  Вот это да – подумал я, сюрприз подготовили нам немцы. М что это за группа людей, у меня не было времени для размышления – расстояние до них в пределе 100-120 метров от нашего переднего края в тылу роты. Мехонцев прокомментировал своё предположение, что это скорее всего разведка или просто диверсионная группа. Мне стало сразу ясно почему немцы с самого утра молотили наш передний край. Чтобы отвлечь нас от бдительного внимания за тыловой частью роты. А как известно, у нас охрану наших подразделений в тылу мы никогда не делали. Мехонцев также сделал предположение, что эта группа ждёт темноты, чтобы выходить через наш передний край и захватить «языков». Я немедленно вызвал всех командиров взводов, рассказал им, что у нас в тылу роты находится примерно до взвода немцев и которые, скорее всего, ждут темноты, чтобы атаковать нас и войти через наш передний край на расстоянии 100 метров. Приказываю всем взводам выделить по 2-3 отделения для уничтожения этой группы. Каждому взводу дал задание куда выходить, кто обходит группу с тыла, на всё это давал только 5 минут, и всю подготовку окружения сделать быстро и бесшумно. Всем захватить гранат, и в начале атакуем по моему сигналу гранатами. Я приказал поднимать атакующие группы немедленно.  Мы бесшумно окружили немцев, забросали их гранатами, потом перешли в рукопашную. Всего в этой схватке было убито чуть больше 40 немцев. Мы также потеряли 6 человек, был убит командир взвода, старшина второй статьи Александр Мехонцев и пять краснофлотцев. Отличился в этой схватке командир второго взвода Николай Ворсуль и его бойцы. Они первыми начали атаку гранатами и первыми перешли в штыковую атаку. Он лично убил около трёх немцев, из которых двух заколол штыком. Двух живых немцев отправили в штаб первого сектора обороны Севастополя. Допрошенные немцы подтвердили нашу версию, что это была диверсионная группа в количестве 52 человек. Причём группа, по оценке немцев и наших командиров, была признана самой опасной и жестокой, что они уже не раз проникали в наши позиции и уничтожали скрытно наших бойцов, начиная ещё с первого эшелона обороны 1-ой и 4-ой рот, где они также нанесли урон нашим ротам. Причём это сообщил нам один их краснофлотцев, который влился в нашу роту. Прошли они к нам ещё в тёмное время по самому правому флангу нашего батальона, где никаких наших подразделений не было, и благодаря чистой случайности, командира взвода Мехонцева, в этой группе он сумел рассмотреть немцев, хотя и другие ходили в посадку и видели немцев, думая, что это наши бойцы отдыхают. Нужно сказать, что немцы всю эту операцию хорошо видели со своих позиций, особенно с высоты 484.2, так как они находились значительно выше нас и хорошо просматривали наш передний край, и готовились свою группу поддержать с темнотой. Но такого исхода они не ожидали и весь вечер 16 ноября и день 17 ноября они нас молотили из всех видов оружия, но было поздно. От огня немцев тоже были потери. Был тяжело ранен помощник командира взвода Сикорский Павел Фёдорович. 17 ноября, рано утром, мне доложили, что в нашу роту накануне вечером привезли 2 50мм  миномёта. И 30 ящиков мин. Я был очень рад этому докладу и спустился в тыл роты, чтобы принять миномёты. Выбрал для них позицию, сделал сам лично пристрелку по высоте 212.1 и в сторону высоты 484.2. Назначил на оба миномёта расчёт из трёх человек, обучил их стрельбе, как вести пристрелку и пользоваться дистанционными кранами. Причём, два человека вели огонь, один человек снизу подносил к месту огневого рубежа ящики с минами. С появлением миномётов в роте, стрельба с высоты 212.1 со стороны немцев значительно ослабла, а в отдельные дни вообще не вели огня, и наши машины с ранеными могли проходить безопасно из Балаклавы на Кадыковку и Севастополь в госпитали. 17-18 ноября 1941 года в основном шли позиционные бои и перестрелки. Иногда немцы пробовали, а иногда и довольно активно, атаковать наши позиции, но результатов им это не дало. Мы отбрасывали их на исходные позиции. Очень хорошо запомнились часы, проведённые в напряжении, в ночь с 18 ноября 1941 года. Немцы где-то после 24 часов ночи открыли ураганный миномётный и артиллерийский обстрел. Шквал огня продолжался примерно до двух часов ночи, с короткими перерывами. Им ответила 19 береговая батарея, причём обе стороны так яростно вели огонь, что мы думали, что за этим последует наступление немцев. Однако наша батарея продолжала вести огонь ещё минут 30-40. После чего последовала полная тишина, которой не было с начала войны. Мы ждали ещё около часа атаки немцев, но увы, её не последовало. Вероятнее всего подумать, что наша батарея сорвала какой-то замысел немцев. Но это только предположение. Ещё в светлое время, где-то после 17 часов 19 ноября, я узнал, что наш батальон является 1-м батальоном 383 стрелкового полка, 2-ой стрелковой дивизии. Командиром полка является подполковник Ерофеев, а командиром дивизии является полковник Новиков(позднее генерал-майор). Узнал я следующим образом. 19 ноября 1941 года во второй половине дня, а точнее после 17 часов, меня вызвали в тыл роты, а это нужно было пройти назад и спуститься вниз, к Балаклаве. Вызывал командир полка.

Я возмутился, какой такой командир полка, никаких полков на нашем участке нет, оборону держит только наш батальон, однако, сам решил идти. Взял с собой двух человек, хорошо вооружённых, толковых матросов. Внизу меня действительно ждал подполковник (три шпалы в петлицах), рядом с ним капитан-лейтенант в морской форме и с планшеткой через плечо. Я доложил, что являюсь командиром третьей роты батальона пограничной школы НКВД. Он просил доложить количество личного состава в роте. Я, в свою очередь спросил, кто он, и почему он здесь находится. С мной стояли с винтовками на перевес матросы, вид был достаточно суровый. Однако подполковник тактично и довольно спокойно объяснил всю ситуацию на участке, что он является назначенным командиром 383 стрелкового полка, 2 стрелковой дивизии, и что наш батальон является его первым батальоном. Два пехотных батальона, с приданными средствами, на подходе. Он обходит весь участок полка и знакомится с командирами рот. После этого я проверил документы, и по всей форме доложил состав роты и рассказал о позициях, которые занимает рота, о нашей вооружённости. Он внимательно выслушал и поблагодарил за выполнение боевой задачи. Он был в курсе всех дел роты. И в заключении, сказал, что моя рота будет сегодня на короткое время выведена на правый фланг батальона, в район  так называемой Кефало-Вриси, так как там слабая оборона, и просил меня все дырки закрыть, чтобы никто не проскользнул. Командир батальона, старший лейтенант Морозов знает об этом моём решении. Вы с ним встретитесь в здании школы, когда выведете роту на отдых. На место вашей роты будет введён второй батальон 383 стрелкового полка.

читать дальше "Курсанты в обороне Балаклавы" (часть 4)