Фотоальбомы
Главная » Фотоальбом » Доты и Дзоты » ДЗОТ №11 » ДЗОТ №11ДЗОТ №11
11-й дзот находился на высоте западнее деревни Камышлы
Теперь от дзота осталось только основание – котлован, облицованный камнями. Рядом стоит белый обелиск, на который нанесены имена защитников этого дзота. Одно имя стерто – Григорий Доля оказался жив. Вот его я и разыскал. Мы с ним приехали на это место, и я стал расспрашивать Долю о бое, который тут шел, его товарищах. Сначала я попросил его обрисовать, как выглядел дзот.
– Дзот был деревянным, сложенным из бревен, с перекрытием, имел три амбразуры – левую, центральную и правую. В центральной стоял станковый пулемет, а через боковые амбразуры мы наблюдали и вели огонь из автоматов. Нас было семь матросов: командир дзота Сергей Раенко, Дмитрий Погорелов – пулеметчик, Алексей Калюжный – тоже пулеметчик, Володя Радченко, Василий Мудрик, Иван Четвертаков, ну и я.
– Вы единственный, кто знает не только их фамилии, но и видел их живыми. Расскажите, пожалуйста, как они выглядели, опишите их внешность.
– Сергей Раенко был среднего роста, волосы светлые, голубоглазый, веселый такой парень. Очень ему морская форма шла. Дмитрий Погорелов – плотный, здоровый. Он и до войны еще был связан с морем, строил корабли в Николаеве. Алексей Калюжный высокого роста. Он кировоградский, отец его и сейчас живет в Кировограде, а сам Алексей до войны работал трактористом в колхозе. Василий Мудрик был совсем молодой, тоже высокого роста, симпатичный паренек, украинец из Горловки. Иван Четвертаков оттуда же, с Украины, приветливый, открытый, душевный парень. Радченко – веселый, подвижный, неугомонный, очень энергичный. Глаза, помню, у него были голубые. Он шахтер по профессии. Мы очень сдружились в боях, полюбили друг друга, хотя, конечно, об этом не говорили. Называли друг друга братишка. «Братишка, сделай то! Братишка, помоги, пожалуйста!» Вот так мы в этом дзоте и жили одной семьей.
– А кто был ваш самый близкий друг?
– Самым близким был Дмитрий Погорелов. Он был старше меня на год. Мы с ним особенно сошлись, никуда друг без друга. Существовал у нас такой порядок: каждый по очереди на сутки назначался бачковым. Бачковой – это тот, кто должен был в эти сутки обеспечивать дзот водой. Дело в том, что здесь, на сопке, воды-то не было и надо было ходить вниз, к ручью. А идти вниз – это значит: и на засаду можно напороться, и обстреляют тебя. Поэтому нужно было прикрывать друг друга. И вот когда я был бачковым, то всегда со мной ходил Дмитрий Погорелов. И я знал, он прикроет меня так, как это нужно. И он меня ни разу не подвел. Так же, как и я его.
Теперь от дзота осталось только основание – котлован, облицованный камнями. Рядом стоит белый обелиск, на который нанесены имена защитников этого дзота. Одно имя стерто – Григорий Доля оказался жив. Вот его я и разыскал. Мы с ним приехали на это место, и я стал расспрашивать Долю о бое, который тут шел, его товарищах. Сначала я попросил его обрисовать, как выглядел дзот.
– Дзот был деревянным, сложенным из бревен, с перекрытием, имел три амбразуры – левую, центральную и правую. В центральной стоял станковый пулемет, а через боковые амбразуры мы наблюдали и вели огонь из автоматов. Нас было семь матросов: командир дзота Сергей Раенко, Дмитрий Погорелов – пулеметчик, Алексей Калюжный – тоже пулеметчик, Володя Радченко, Василий Мудрик, Иван Четвертаков, ну и я.
– Вы единственный, кто знает не только их фамилии, но и видел их живыми. Расскажите, пожалуйста, как они выглядели, опишите их внешность.
– Сергей Раенко был среднего роста, волосы светлые, голубоглазый, веселый такой парень. Очень ему морская форма шла. Дмитрий Погорелов – плотный, здоровый. Он и до войны еще был связан с морем, строил корабли в Николаеве. Алексей Калюжный высокого роста. Он кировоградский, отец его и сейчас живет в Кировограде, а сам Алексей до войны работал трактористом в колхозе. Василий Мудрик был совсем молодой, тоже высокого роста, симпатичный паренек, украинец из Горловки. Иван Четвертаков оттуда же, с Украины, приветливый, открытый, душевный парень. Радченко – веселый, подвижный, неугомонный, очень энергичный. Глаза, помню, у него были голубые. Он шахтер по профессии. Мы очень сдружились в боях, полюбили друг друга, хотя, конечно, об этом не говорили. Называли друг друга братишка. «Братишка, сделай то! Братишка, помоги, пожалуйста!» Вот так мы в этом дзоте и жили одной семьей.
– А кто был ваш самый близкий друг?
– Самым близким был Дмитрий Погорелов. Он был старше меня на год. Мы с ним особенно сошлись, никуда друг без друга. Существовал у нас такой порядок: каждый по очереди на сутки назначался бачковым. Бачковой – это тот, кто должен был в эти сутки обеспечивать дзот водой. Дело в том, что здесь, на сопке, воды-то не было и надо было ходить вниз, к ручью. А идти вниз – это значит: и на засаду можно напороться, и обстреляют тебя. Поэтому нужно было прикрывать друг друга. И вот когда я был бачковым, то всегда со мной ходил Дмитрий Погорелов. И я знал, он прикроет меня так, как это нужно. И он меня ни разу не подвел. Так же, как и я его.
Всего комментариев: 3 | |
| |